Активизация пробуржуазных сил в СССР в конце 1980-ых гг., вылившаяся в т.н. перестройку, оказала большое влияние на развитие современной русской литературы. Идеологи "перестройки" приложили немало сил, чтобы очернить и снивелировать значение великой советской литературы. По идейной установке "демократов" все писатели, поддерживавшие советскую власть или симпатизировавшие ей, объявлялись негодяями, приспособленцами, неграмотными писаками, бездарными тварями. Перестроечные "чернушники" возводили на литературный пьедестал лишь тех, кто был открытым врагом социалистического строя или числился хотя бы мозговым клиником-диссидентом. Особенно умилялись они от писателей-эмигрантов, чье творчество шло в русле апологетики проамериканского империализма. Жалкая графомания выдавалась за великие произведения словесного творчества, формалистское словоблудие считалось отражением большой мыслительной работы, а откровенная порнография подносилась как критический анализ "изъянов" советского общества. Обличители "советского тоталитаризма" составили длинный ряд реакционных писателей, которые стали навязанными героями перестроечного времени. Интересна дальнейшая судьба некоторых из этих эпигонов эксплуатации. Солженицын, разочаровавшийся в "неправильном капитализме", про гулаги больше не вспоминает, пишет мало, на "общечеловеческие" темы, глубоко дистанцировавшись от реальной действительности. Вообще, существует на литературной помойке. Так же как Войнович, Аксенов и другие деятели, у которых с развалом СССР исчезла и хорошо оплачиваемая когда-то тема для их словоблудий.

С приходом в 1991 году "демократов" к власти и начавшейся политикой реставрации капиталистических отношений придуманные ужасы советского времени померкли перед реальным социальным кошмаром, в который были ввергнуты народы бывшего СССР. Межэтнические войны, голод, безработица, нищета, разгул преступности и полная безнаказанность новых правителей страны сильно ударили по неподготовленным головам россиян. Отрицание большинством населения политики насильственной капитализации, проводимой "демократами", не могло не найти отражение в литературе. Бурно расцвела "литература сопротивления". Ее появление, в первую очередь, связано с реставрацией капитализма и событиями 1993 года. Внутри этого направления появились различные течения, идейно связанные с национал-патриотами, сторонниками "Трудовой России", анархистами, нацболами и т.д., но объединенные общим неприятием современных капиталистических отношений. И если во времена "перестройки" идейная борьба с "демократами" не выходила за пределы арьергардных боев за отстаивание гуманистических идеалов советской литературы, то в начале и в середине 1990-ых гг. она приняла открыто конфронтационный характер. Существование "литературы сопротивления" (поэзия Харчикова, Е. Летова, проза Платоненко и мн. др.) может стать импульсом для дальнейшего развития в современной литературе элементов критического отношения к капиталистическому обществу.

Одновременно с оформлением сопротивленческой и критической литературы проходила этап своего становления и официозная, разрешенная, литература, разделившаяся на два течения, которые берут начало от размежевания бывшего Союза Советских Писателей на Союз Российских Писателей (продемократический) и Союз Писателей России (консервативный). Первое объединяет писателей, ориентирующихся на т.н. западные ценности и считающих себя последователями диссидентов-шестидесятников. Здесь лидируют постмодернисты, откровенно фетишизирующие формалистские методы. Идейно связана с этим направлением не менее реакционная "литература теток" (Петрушевская, Улицкая, Дина Рубина и т.д.) с ее приверженностью к показу не буйного мещанства. Сюда же можно причислить различные группки молодых писателей, печатающихся на таких сайтах как Пролог, Проза.ру, Сетевая словесность, Топос и им подобных. Эту молодежь отличает провинциальный кругозор, эпигонство, шаблонное мышление, основанные на заведомо реакционных идейных установках. Среди молодежи насаждаются и такие "авторы" как ничего не написавшая Денежкина или помешанная на детском сквернословии группа молодых писак, близких реакционному псевдокритику Топорову.

Писатели второго направления стоят на позициях, близких к тем, на которые опиралось творчество "деревенщиков" в 1970-ые гг., лишь немного приблизив их к современным условиям (умеренный "путинский" консерватизм в виде псевдонациональной ориентации, голословные заявления о приверженности реализму в противовес постмодернистам и т.п.). Сгруппировались они вокруг "Литературной газеты". К этому направлению примыкают "группа семнадцати", теоретики ученой графомании из литинститута и т.п. Несмотря на существующие разногласия, идейной основой обоих направлений являются антикоммунизм, проповедь эксплуатации, полная поддержка реакционной политики ельциноидов.

Но наиболее ярко деградация современной пробуржуазной литературы выражается в "творчестве" многочисленных детективщиков, фэнтазистов и порнографов. У этих пишущих деятелей стремление к человекофобии достигает наивысших высот. Но как раз эти авторы и являются самыми востребованными для идеологов буржуазной реакции, так как производимое ими чтиво, якобы не претендующее на какую-либо "идейность", наиболее приемлемо подходит для идеологического оболванивания масс. Поэтому Пелевин, Улицкая, Поляков, несмотря на лояльный или псевдокритический характер своего творчества по отношению к капитализму, все же закономерно плетутся в хвосте у Акунина, Толстой, Лукьяненко, Перумова, идеально отражающих в своих малолитературных опусах современное состояние буржуазного мировоззрения.

В настоящее время с некоторой стабилизацией капитализма при Путине "литература сопротивления" потеряла свою актуальность. Ее изначальные недостатки (идейная раздробленность, фрагментарность борьбы, сосредоточенность на узких темах, сектанизм) уродливо вылезли наружу. Выдохся анархопротест Летова, позабыт "настоящий коммунист" Харчиков, выцвели идеи христианско-духовной оппозиции, наплаву лишь такие псевдоборцы как Лимонов или Проханов, продолжающие эпатировать буржуазную публику с национал-патриотических позиций. Новые авторы, идейно близкие к маленьким сектам троцкистов или анархистов и заявляющие о своей оппозиции капитализму, изгаляются в поисках формалистских изысков и далеки от реальной жизни (сайт enatramp.narod.ru или группа пролетарских писателей реалистов Шаляпина-Кулагина). А ведь сейчас перед писателями, критически относящимися к современному эксплуататорскому обществу, стоят совсем другие задачи.

Мы живем во время, когда язвы капитализма возвеличиваются, эксплуатация трудового народа поощряется и абсолютизируется, научное мировоззрение подавляется, а религия и мракобесие торжествуют. Поэтому сейчас необходим не стихийный протест, свойственный "литературе сопротивления", а планомерное идейное наступление на реакцию по всем направлениям. Современная прогрессивная литература может ориентироваться на всестороннюю критику существующего режима, на отстаивание неприемлемости эксплуатации и на воспитание революционного сознания в массах угнетенных. Возможна также консолидации всех прогрессивных сил в отечественной литературе на основе осуждения капиталистической эксплуатации и национального угнетения (поддержка пролетарского движения, национально-освободительной борьбы и других прогрессивных протестных выступлений), неприятия капиталистической реакции в общественной сфере (критика религии, буржуазной псевдонауки, семьи как сосредоточения мелкобуржуазной морали, военщины и т.д.), нивелирования модернистских, формалистских, концепций в искусстве как проявлений капиталистического влияния. Первостепенной задачей является также возрождение метода социалистического реализма как единственно верного в борьбе с буржуазным мракобесием.

С путинской реакцией надо бороться и бороться надо правильно.

Максим Штаханов